Фукусимская же станция выбрасывает только летучие элементы топлива. Разумеется, это не снижает степени риска для здоровья населения.
Герхард Вотава из Центрального института метеорологии и геодинамики (Австрия) и его коллеги из Организации по исполнению Договора о всеобщем запрете ядерных испытаний работают со всемирной сетью пробоотборников воздуха. Показатели датчиков вместе с информацией о ветре позволяют отследить происхождение примерно десятка радионуклидов.
В течение первых двух дней после аварии ветер дул к востоку от Фукусимы прямо на станцию мониторинга в Сакраменто на калифорнийском побережье США, на третий день — на юго-запад в направлении японской станции в Такасаки, а затем снова переменился — на западный. Данные этих станций, а также пунктов на Аляске, Гаваяйх и в Канаде показали аналогичное количество йода-131: от 1,2 до 1,3·1017 беккерелей в сутки. За десять дней чернобыльский пожар выбросил 1,76·1018 Бк йода-131.
Что касается цезия-137, то показатель Фукусимы — 5·1015 Бк в сутки, а Чернобыль выдал в общей сложности 8,5·1016 Бк.
«В этом нет ничего удивительного, — говорит г-н Вотава. — Когда хранилище повреждено, у летучих элементов нет никаких оснований не вырваться на свободу». По его словам, результаты измерений соответствуют данным о топливе, использовавшемся на АЭС «Фукусима». Станция имеет около 1 760 т свежего и отработанного ядерного топлива на своей территории, а масштаб повреждений остаётся неизвестным. Между тем на Чернобыльской АЭС хранилось всего 180 т.
Кроме того, данные согласуются с тем, что в японской почве, растениях и воде обнаружено относительно низкое количество радиоактивных веществ: они сдуваются в Тихий океан. Объёмы, долетающие до Сакраменто, исчезающе малы; их удаётся обнаружить только благодаря тому, что оборудование как раз и создавалось, дабы вынюхивать малейшие следы радиоактивности.
Авария на Чернобыльской АЭС привела к гораздо большему уровню радиоактивности и выбросу более широкого спектра радиоактивных элементов, чем в Фукусиме, но именно йод и цезий представляли максимальный риск для здоровья — особенно за пределами непосредственной близости к АЭС, отмечает Малькольм Крик, секретарь Научного комитета ООН по действию атомной радиации. В отличие от других элементов, их ветер разнёс далеко и широко.
Кроме того, человеческий организм с лёгкостью поглощает йод и цезий. «Практически весь йод или цезий, который вы вдохнули или проглотили, попадает в кровоток», — подчёркивает изучавший Чернобыль Кит Баверсток, экс-глава отдела радиационной защиты европейского филиала Всемирной организации здравоохранения.
Йод-131 мгновенно усваивается щитовидной железой и уходит только после того, как полностью распадётся (период полураспада составляет восемь суток). Цезий поглощается мышцами, а поскольку его период полураспада — 30 лет, он может выйти только вместе с продуктами жизнедеятельности. На то, чтобы избавиться от половины поглощённого объёма, требуется от 10 до 100 дней.
Радиоактивные изотопы прежде всего наносят вред ДНК. У детей, облучённых йодом-131, в течение десяти и более лет развивается рак щитовидной железы. Организм взрослого человека более устойчив. Исследование, результаты которого были опубликованы на прошлой неделе, показало, что чернобыльский йод-131 по-прежнему вызывает новые случаи рака щитовидной железы в неизменном количестве в наиболее пострадавших регионах Украины, Белоруссии и России.
Цезий-137 задерживается в окружающей среде из-за длительного периода полураспада. Исследователи расходятся во мнениях о том, какой вред он нанёс после Чернобыльской аварии. Некоторые учёные полагают, что он ещё вызовет рак у нескольких тысяч европейцев.
|